Жрец Лейлы - Страница 147

К оглавлению

147

Ролани хмыкает и касается струн гитары:

– Давай-ка я лучше спою тебе. Ты же слышал, что я могу спеть о любом человеке или боге… о ком бы ты хотел услышать сейчас?

И я поднимаю голову:

– О тебе.

– Никто никогда не просил меня о таком, – задумчиво наклоняет Ролани голову. – Но… понимаю… я спою тебе о себе, Лорд Лилиан. Когда еще мне представится такая возможность…

Некоторое время он сидел, задумчиво вглядываясь в пространство, а потом коснулся с струн.

Лейла Великая и Прекрасная! Когда в Мигаре я танцевал свой Танец со Смертью, я танцевал не только телом, но и душой. И музыка, которую слышали тогда на площади была музыкой моей души. Ролани так пел, как я тогда танцевал, единственный раз в своей жизни.

Я слышал слова его песни. Но не мог запомнить ни строчки, он пел, а пространство растворяло тебя в его песни, заставляя слышать не ушами, заставляя погружаться в песню. Это была его жизнь: от самого своего рождения до нашей с ним сегодняшней встречи здесь и сейчас. Я её не видел и не слышал, я её ЧУВСТВОВАЛ.

И еще долго после того, как затихла мелодия и замолчал его голос, я лежал в траве, комкая стебли цветов, попавших под руки. А невидящие глаза пытались увидеть небо.

– Еще никто на Эмире не слушал меня так, – его голос вплелся в пространство. – Спасибо, маленький жрец. Я очень надеюсь, что в том повороте жизни, который ты увидел в моих глазах, мы снова с тобой встретимся.

Я медленно заставил себя сесть.

– Вы величайший из бардов, – тихо сказал я ему. Затем медленно поднялся на ноги и ушел.


Кирилл встретил меня у самой кромки лагеря. Его глаза сияли, и я невольно выпрямился, чувствуя, как прихожу в себя.

– Ли! Лорд Эрик сказал, что видел маленького Лорда Дэвида! Можно мне тоже посмотреть?!

Я рассмеялся. Как хорошо-то…

– Я думаю, Лорд Ролани не будет сильно против.

Он с восторгом ухватился за мой рукав.

– Пойдем?

– Ладно, – я взлохматил ему волосы. Мы развернулись и…

– Ли… – сильные пальцы моего младшего брата судорожно вцепились в мою руку. – Это же…

Мы стояли в саду королевского дворца Мирейи НАШЕГО времени.

Часть пятая. Безумные битвы.

Глава тридцать первая. Битва для Катани.

Калека смотрит в глаза маршала, струйка слюны стекает из уголка его рта.

– О… ты один… из всех Катани лишь ты?

– Да, – Алан Удача склоняет голову. – Я должен найти Воина от нашей семьи.

Оракул ухмыляется:

– Иди по стопам Воина Мирейи. Там найдешь того, кто тебе нужен… у него синие глаза, и странная душа, которому в будущем предназначено слишком многое для столь хрупкого тела. Он младший из четырех… Он Катани, но такой, о которых ты только мечтаешь, Удача… Ты сразу узнаешь его… Иди.

И маршал кивает, коротко кланяется и уходит, твердым шагом, оракул задумчиво качает головой, шепча уже только для темноты:

– Катани для Катани… тяжелый путь и тяжелое испытание… для того, кто станет в итоге… – он испуганно замолкает, словно боясь того, слова, что чуть не слетело с его губ.


Вокруг нас шумели деревья, которые лишь на первый взгляд выглядели дикими и лесными. Прямо под ноги ложилась аккуратная песчаная дорожка. Мы оба знали это место.

Сады Мирейи, прилегающие к королевскому дворцу.

– Кир, у нас проблема, – заметил я. – Очень большая проблема.

– Началась Битва?

– Скорее всего, – кивнул я. – Хотя я не понимаю… Чья: твоя или моя? Или нас с тобой кто-то шутя забросил в Мирейю.

– Причем в наше время, – тихо заметил Кирилл, указывая на два склоненных дерева, знакомых нас с детства. Их сажала наша мать собственными руками.

– Тогда там, – задумчиво посмотрел я по направлению дорожки – Наш фамильный склеп.

Кирилл кивнул и молча двинулся вперед. Я последовал за ним. Этот склеп построили за пятьсот лет до нашего с Кириллом рождения, и в нем покоилась королева Тамира, наша мать.

Склеп действительно оказался на месте.

Плита, которую положили на место, где захоронили королеву… только на этой плите, я прищуриваюсь, что бы прочитать выбитое имя. И Кира с приглушенным криком отшатывается. Я успеваю схватить его за плечи, прижимая к себе, но не в состоянии оторвать взгляда от надписи на надгробной плите: "Любимый сын и брат. Ты ушел слишком рано, по воле Доэра Солнечного. Да пребудет с тобой Справедливость и Честь". И подпись – Кирилл из семьи Катани, принц Мирейи.

– Что это? – испуганно шепчет мой брат. – Как?

А я слышу чьи-то приближающиеся голоса. Подхватив оцепеневшего мальчика, я скрылся за деревьями. И вовремя.

Группа людей появилась из-за поворота. И тут уже оцепенел я. К склепу рука об руку шагали Регил и Тамира Катани. Лишь спустя какое-то мгновение, я увидел за их спинами вторую пару…

– Ли…!

– Тшшш, – сжал я его плечо. – Все очень и очень странно. Взгляни на них всех повнимательнее, Кир.

Там у склепа замер Регил, которого я и мои братья ненавидели всей душой, и который в нашей Мирейе томился в тенетах безумия, заключенный в одну из башен королевского дворца. Тот же, кто стоял сейчас перед нами… Его окружала аура благородства и королевской благородной властности. Это был король, о котором мечтала наша Мирейя все правление Регила. Это был мужчина, которого любила его королева, я смотрел на цветущее лицо женщины с лицом моей матери, и то, какой становится у неё взгляд, когда он касался короля, стоящего рядом с ней.

С величайшим трудом, оторвав взгляд от этих двоих, я перевел его на вторую пару. Тихо выдохнул и начал разглядывать… принца Лилиана Катани, наследника престола.

147